'Такое впечатление, что Трамп руководит Россией. Почему все здесь о нем пишут?' — задает вопрос в русском сегменте фейсбука человек, задержавшийся в зимнем отпуске. В самом вопросе есть, конечно, кокетство и элемент игры — но в целом эта фраза довольно точно передает ощущение последних недель. 'О Трампе в России теперь говорят больше, чем о Путине' — вот главная сенсация. Шутят, что Путин 'уступил свое место Трампу' в выпусках новостей.
Последние десять лет любое слово президента России была поводом для первых новостей государственных медиа; нарушить это правило было бы, вероятно, самой страшной крамолой, какая только возможна. Горькая правда этого анекдота состоит в том, что принять решение 'уступить место Трампу' в новостях мог только сам Путин: ни один телевизионный начальник не решился бы на такой шаг самостоятельно.
Встреча Путина с Трампом в Дананге, Вьетнам, 11 ноября 2017.
Сигналы Трампу
Путину важно продемонстрировать лояльность новой администрации в США — с помощью официальных СМИ он таким образом посылает Трампу сигналы. Но не менее важно продемонстрировать внутренней аудитории и всему миру, что авторитарная манера поведения и риторика отныне не является архаическим исключением — а опять стала нормой. 'У нас теперь, как в Америке' — парадокс, но это в России является самым убедительным аргументом.
Российская пропаганда является слишком усердным исполнителем (про таких говорят: 'заставь дурака богу молиться – он и лоб расшибет'). Пропаганда уже успела сравнить происходящее в Америке с 'новой американской' и российской революцией 1917 года, с закатом капитализма и даже 'демократии' — как ее понимают в России — в качестве почти ругательного слова.
Другое объяснение такой рьяной фиксации на Трампе — как ни странно, усталость самой пропаганды. Каким бы ты ни был лояльным, очень трудно повторять одно и то же десять, пятнадцать лет подряд; сама возможность говорить о ком-то или чем-то другом уже является спасением.
Поражает во всем этом, как всегда, скорость, с которой меняются оценки. Вчерашний геополитический оппонент превращается в друга. Прежние демонстрации (против Обамы) были 'хорошими протестами', нынешние (против Трампа) — плохими. Диктор по радио теперь сообщает, что 'певице Мадонне может грозить тюрьма' (за оскорбления во время выступления на оппозиционном марше).
Очередной комментатор в ток-шоу Первого канала:
'Кто кричит на этих американских митингах?.. Престарелая девушка с низкими моральными качествами!'
'Это кто?' уточняет ведущий.
'Это Мадонна! Устроили там Pussy riot! "Женщины Америки" – это оружие Сороса!'
Америка была виновата
Еще месяц назад 'Америка' была виновата во всех бедах России. Теперь политологи рассуждают, как помочь Трампу, как защитить его от либералов. От такой резкой смены риторики обыватель может сойти с ума; впрочем, такое тоже уже было — примерно год назад, с Турцией. В любом случае это уже даже не Оруэлл, а пост-Оруэлл. В официальной риторике появилась старая формула, еще из советских времен: противопоставление 'простого американского народа' американским элитам, только теперь элитами называют не 'ястребов из Белого дома', а оппонентов Трампа.
'Враги Трампа не дремлют... Сможет ли он сломать своих врагов, или же они его раздавят, подомнут под себя... Англосаксонская элита, стервятники, коршуны, которые правили в этом мире двести лет, наконец-таки уйдут на второй план...', сообщает очередной комментатор. Борьба с 'элитами' — классический тезис, который используют популисты во всем мире; это является простой словесной эквилибристикой (Трамп в точно такой же степени с рождения принадлежал к 'американской элите') — но звучит хорошо; 'элиты' в современной российской трактовке — что-то малочисленное, чужое; 'элитарность' в России сегодня под подозрением, так что слово пришлось в самый раз.
Российская оппозиционно настроенная интеллигенция в свою очередь инстинктивно узнает в протестующих американцах самих себя, пятилетней давности, когда точно так же выходила на митинги в 2012 году. Естественно, испытывая симпатию к протестующим. Поэт Лев Рубинштейн пишет: понятно, почему в Америке люди выходят на митинги протеста еще до того, как Трамп вступил в должность. Люди чувствуют 'стилистические разногласия' с нынешним президентом Америки, и этого достаточно; сама его манера общения — недопустимая с точки зрения демократии — уже законный повод для опасений. Между словами и делами человека существует известная связь: от человека, который так разговаривает, можно ждать чего угодно, и нам не нужно дожидаться его решений, чтобы иметь формальный повод для протеста. Критик Анна Наринская пишет: недаром триггером для протестов послужил именно Марш женщин: покушение на их права (пока только символические) — это покушение на саму демократию, и это повод выходить на марш всем, и мужчинам, в том числе.
20 век закончился
Учитывая солидарность с этими протестами во всем мире, включая Россию, можно уже говорить о зарождении нового интернационала — мировой интеллигенции, которая станет главным оппонентом набирающему силу популизму. Вальтер Штайнмайер говорит о том, что с приходом Трампа '20 век закончился'; и действительно — перед нами сегодня проступают контуры будущего. Если размышлять в терминах геополитки, теперь речь не о противостоянии государств, а о противостоянии двух принципиальных разных психологических установок: тех, кто готов брать на себя большую ответственность — и тех, кто к этому не готов. Таким образом неожиданно сами понятия 'свобода' и 'демократия' обретают новую легитимность и актуальность, новое содержание.
Впрочем, пока победу в России празднует консервативное лобби. 'Лидер американского движения "Байкеры за Трампа" предложил организовать живую стену для защиты порядка во время инаугурации', сообщает радио Говорит Москва. Как о важном шаге в новостях сообщают о том, что после инаугурации Трампа на официальном сайте Белого дома удалили раздел, посвященный защите прав ЛГБТ-сообщества. Консервативное лобби в России чувствует сегодня стилистическое родство с Трампом — оно опознает в каждом шаге нового американского лидера 'родные черты' — или хочет себя убедить в этом.
'Репортер CNN во время брифинга с новым главой администрацией президента получил слово только на 47 минуте!', радостно сообщает корреспондент провластной радиостанции.
'Это унижение?' живо интересуется ведущий.
'Думаю, это унижение!..' подтверждает его визави.
Для пропагандистов история с Трампом — это еще один повод говорить от лица Государства, от лица Силы, большинства, осуществляя тем самым символическое насилие над другим. Во всем этом есть фрейдистское желание кого-нибудь ненавидеть, иметь объект ненависти. Уже не важно, кого именно.
Надежда на Трампа связана у российского истеблешмента в первую очередь с отменой санкций и возвращению к старым 'добрым' правилам позднего СССР, когда главное было 'договориться с США'. Но, прославляя Трампа, пропаганда тем самым оказывает Путину медвежью услугу: она, таким образом, ставит успех Путина в зависимость от успеха Трампа. И если вдруг Трамп начнет проигрывать, 'проиграет' в глазах мира и Путин. Россия опять ставит саму себя в болезненную зависимость от успеха или неуспеха других — стран или лидеров. Рационально уже не объяснить, с чем сегодня в России связаны такие надежды на американского президента. Возможно, это своеобразная компенсация коллективной психологической травмы — люди уже не верят в то, что способны изменить что-нибудь сами, и они теперь надеются только на спасение извне, желательно волшебное. Трамп сегодня прочно занял место волшебника из русских сказок — но сказки быстро заканчиваются.